Скелет и снеговик. Драма.Не знаю, помнит ли кто-нибудь еще Аристарха? Снеговика-романтика, влюбившегося в фотографию прекрасной незнакомки, и ищущего ее по всему свету? Давненько он не появлялся на нашем горизонте. Но вот, в один прекрасный день...Скелет Вильям, впечатилительный поэт, общающийся исключительно стихами и воспринимающий только стихотворную речь, сидел однажды посреди заснеженного поля. Верный друг его, Кузен, лежал рядом на пеньке. Вильям, как обычно по понедельникам, средам и пятницам, предавался отчаянию.
Вильям:Я снова погружаюсь в размышленье
О «быть или не быть» и «суете сует».
Заснеженных полей оцепененье,
Поземкой занесенный бренный след...
Вся жизнь - одни вопросы без ответа,
Как будто брошенная мной монета
Не падает, на ниточке вися,
Определенности так и не принеся.
ЧИТАТЬ-СМОТРЕТЬ ДАЛЬШЕВильям:
Опять один. Один... Как камень слово
Тяжелое. Под гнетом гнусь к земле.
Я отличаюсь от всего живого,
И мертвые мой не берут билет
На свой спектакль. Белый вальс пурги...
Но чу! Я слышу легкие шаги!
Это шел снеговик Аристарх, преодолевающий огромные расстояния в поисках своей платонической возлюбленной. Увидев сидящего в поле скелета, он слегка удивился, но не растерялся. Подойдя поближе, снеговик вежливо поздоровался и изложил суть своей проблемы. Но, как ни странно, скелет никак не отреагировал. Он некоторое время рассматривал Аристарха, а потом произнес:
Мне чудится, что снег ко мне идёт.
Скопленье белоснежной протоплазмы
Передо мной стоит. И звуки издаёт,
Жестикулируя с энтузиазмом.
О, видно, я совсем сошел с ума!
Безумный я, безумная зима!
Аристарх совершенно растерялся. Он решил повторить попытку и хотел сказать что-то типа: «Привет! Ответь мне, пожалуйста, не видал ли ты ...», но закашлялся и у него получилось только:
Привет!
Ответ...
Услышав рифму, скелет вздрогнул. Искра понимания мелькнула в его глазах:
Вильям:
О, этот примитивный организм
Пытается мне что-то сообщить!
Я проявлю, пожалуй, гуманизм.
Попробую контакт установить
С сугробом говорящим. Здравствуй, друг!
Что привело тебя на этот луг?
Аристарх понял, что диалог будет непростым. Стихи он, конечно, уважал, но как-то очень издалека. А тут, похоже, без рифмы не обойтись. Он напрягся, но в голову пришло только:
Любовь.
Морковь.
Вильям:
Да ты влюблен, о благородный снег!
И я тебя прекрасно понимаю!
А кто она? Не снежный человек?
Ты опиши ее — быть может, знаю
Снегурочку я сердца твоего.
Ну, кто же, кто же это существо?
Обрадованный налаживающимся диалогом, Аристарх предъявил Вильяму портрет, который всегда носил с собой.
Скелет поднес картинку к глазам. Аристарх же, давно приметивший лежащего на пеньке Кузена, взял его на руки и со словами: «Давай, малыш, я подниму тебя, а то не видно» поднес череп к портрету тоже.
Вильям:
Увы, мой друг, она мне не знакома...
Но оттого не менее прекрасна!
Январской стужи солнечный потомок,
Ее воздушен стан, а очи — ясны.
Пусть внемлет зимний дух твоей мольбе,
И тайна пусть откроется тебе!
Растроганный Аристарх пробормотал «Спасибо!», а потом, вспомнив, что без рифмы его не поймут, добавил немного некстати: «Воды бы!»
Вильям
Есть у меня питье поинтересней!
В нем смешан шелест листьев на заре,
Стрекоз и бабочек весенних песни,
И капля яда из зубов мурен.
Давай же выпьем, друже, за любовь!
Как ты ее назвал? «Любовь-морковь»?
Аристарх залпом опрокинул кружку и сначала ничего не почувствовал. Но потом ему вдруг стало так весело и тепло, что он даже забеспокоился, не растает ли. Однако, беспокойство вскоре сменилось внезапно проснувшимся поэтическим даром.
Аристарх:
А есть ли у тебя, скелет, подружка?
Наверно, она худенькая, да?
Давай-ка выпьем снова, где же кружка?
Мне нравится твоя чудо-вода!
Вильям:
О, да, она стройна, моя Флоретта!
Глаза – как небо, кожа — точно снег!
В цветочный аромат она одета,
А волосы — как струи горных рек.
О, Флорентина, я уже скучаю!
Лечу к тебе сейчас же, буду к чаю!
Но Аристарху не хотелось так быстро отпускать Вильма. Как говорят на Востоке «Когда ученик готов, приходит учитель». Ощутив себя поэтом, Аристарх ощутил и потребность совершенствоваться под руководством опытного наставника.
Аристарх:
Постой, я нахожу, что это странно -
Вместо банальной прозы чепухи
Ты говоришь стихами постоянно.
А каковы тогда твои СТИХИ?
Вильям:
Ну что же, на прощание послушай,
О, снег, в скелете разглядевший душу!
Вильям открыл небольшую записную книжку и начал читать:
Солнце желтым квадратом.
Синим квадратом небо.
По небу летят два брата.
Кричат они: Хлеба! Хлеба!
У братьев — острые крылья
И треугольные морды.
Зубы у них крокодильи.
Братья летят на фьорды.
Там на скале старушка
Овальная, как все в старости.
Раскрошит им хлеба краюшку,
И громко заплачет от жалости.
Тут Аристарх внезапно вспомнил, что ему пора идти.
Скелет и снеговик обнялись на прощанье.
Вильям:
Ну, что, дружище, свет в твоей груди
Пускай же осветит тебе дорогу.
Иди, сугроб, иди! Ее найди!
Пусть духи добрые тебе помогут!
Аристарх:
И ты, друг, не тоскуй и не скучай.
Беги скорей домой, тебя ждет чай!
Автор:
Они разошлись, постоявши немного,
Среди бескрайних полей.
И Вильям пошел своею дорогой,
А Аристарх — своей.